Постель на царской свадьбе
В царских свадьбах царь сидел с невестою за одним столом, и все приносили поздравление. По четырем углам комнаты втыкали по стреле, а на стрелы вешали меха соболей, в великокняжеских и царских брачных ложах по сорока. В царских свадьбах на кровати сперва настилали снопы, (число их было тридевять, то есть 27). На снопы клали ковер, а на него перины. На свадьбе Михаила Федоровича было положено семь перин одна на другую. На перины клали изголовье и две подушки; на подушку натягивались шелковые наволоки.
Постель была застлана шелковой простынею, на нее сверху постилали холодное одеяло; в довершение всего клали на подушку шапку, а в ногах теплое одеяло соболье или кунье, с оторочено из более богатой материи, чем самое одеяло; шубу и ковер закрывали простыней. Вокруг постели навешивались тафтяные занавески; над постелью ставились образа и крест, те самые, которые предшествовали при вносе постели. Образа были задернуты убрусами или застенками, смотря по их величине. На царских свадьбах сенник устраивали во дворце. Между тем и у жениха и у невесты пекли свадебные хлебы или караваи и готовили стол.
В царских свадьбах, отправляемых во дворце, свечи жениха и невесты несли во дворце царицею.
В царских свадьбах в занимавшего место жениха подле невесты сводили с места под руки. Эти обычаи сходки (сближения) жениха с невестой были одинаковы и в царских свадьбах, с той разницей, что на свадьбе у царей все это происходило в одном и том же дворце. Царь собирался в одну из палат, будущая царица в другую. Сначала царица шла в грановитую палату; ей предшествовал священник и кропил святою водою место, где ей должно было садится. На место, где ей должно было садится, клалось сорок соболей, которые были подняты, когда она садилась. Возле невесты непременно садился кто-нибудь из знатных князей. Когда все это было устроено, посылали сказать царю. Царь отправлял прежде всего нареченного отца: тот, вошедши в царицыну палату, кланялся на все стороны, ударял челом будущей государыне и садился на большом месте возле жены своей, если она была здесь, посидев немного, этот нареченный отец посылал к царю одного боярина с речью: «Государь царь и великий князь всея России! Боярин (такой-то) велел говорить: прося у Бога милости, время тебе идти государю к своему делу!» Государь вставал принимал благословение митрополита и со всем своим поездом шел в грановитую палату, впереди его шли двое духовных особ: Благовещенский протопоп с крестом и крестовым недельным священником. Священник кропил водою путь, тысяцкий вел царя под руку, за ним следовали стольник с колпаком и стряпчие. Прибывши в палату и благословившись, царь подходил к своему месту; большой дружка поднимал посаженное близ невесты лицо, а царь садился на его место близ будущей жены.
На дворе перед крыльцом стояло множество оседланных лошадей и колымаг или каптанов. В царском бракосочетании путь до церкви устилался камками, и двадцать человек боярских детей царицыных наблюдали, чтобы никто не переходил между женихом и невестою.