Поселяне одевались различно, в зависимости от местности.
Вблизи больших городов, особенно в Верхней Италии, деревенские женщины одевались по-городскому. Монтень с удивлением рассказывает о том, что в окрестностях Флоренции и Лукки поселянки одеваются, как благородные дамы, так же грациозно танцуют и что у них щегольская обувь и прекрасные соломенные шляпы.
Траурная одежда обоих полов была черной, за некоторыми исключениями, которые изредка позволяли себе женщины. Мужчины носили длинный плащ (в начале траура со шлейфом) и круглую шапку; вместо бархатного пояса кожаный, а вместо башмаков сандалии.
В Венеции и в больших городах Ломбардии мужская траурная одежда состояла из длинного и широкого распашного кафтана, застегнутого на груди, с широкими суживающимися книзу рукавами и длинной пелериной. На голову надевали берет, обвитый крепом, У женщин траурный костюм состоял из длинного плаща и длинной черной вуали на голове.
Одежда куртизанок почти везде была определена постановлениями, которые они всеми силами пытались обходить, часто довольно успешно.
По указу Пия V (1566—1572 гг.) римские куртизанки, для отличия от честных женщин, могли показываться на улицах только в длинном шелковом платье с надетой поверх него нераспашной верхней одеждой из черной саржи, подпоясанной широким кушаком, и с длинной, до пояса, вуалью на голове, спущенной на лбу до глаз и завязанной на груди. В Болонье их одежду составляло длинное распашное верхнее платье без талии, застегнутое на груди, с умеренно широкими разрезными рукавами, завязанными бантами, и черный платок, накинутый на голову и заколотый под подбородком.
Как ни экономны были итальянские женщины в домашнем быту, они старались отличиться богатством своих нарядов каждый раз, когда можно было показаться на публике. Веччеллио сообщает, что в Венеции благородные дамы, приглашенные участвовать в празднествах, даваемых в честь иностранных высокопоставленных особ, могли одеваться так, как им нравилось, хотя при других обстоятельствах это запрещалось. Это началось с необыкновенно блестящих празднеств, которые были устроены в честь Генриха III, когда он проезжал через Венецию (1574 г.) из Польши во Францию, где его ожидал трон. Тогда в большом зале городского совета было собрано до 200 знатнейших и красивейших дам города.
Белые или светлых цветов перчатки, носовые платки с вышитыми или отделанными кружевом краями, веера, как прежних форм, так и складные, поясные сумки, коробочки, флаконы для духов и т. п. вещи по-прежнему про должали составлять принадлежности дамского туалета.
К ним прибавились блохоловки, состоявшие из красиво отделанной шкурки какого-нибудь пушного зверька (белки, хорька и пр.), которую носили на цепочке.
С середины века в Италии стала распространяться мода на белокурые и золотистые волосы, возникшая в Венеции. По описанию Веччеллио, «беление волос производилось дамами с большими трудностями на плоских крышах домов. В белой длинной одежде, окружив голову для защиты лица и шеи от солнца широким соломенным ободом, они садились на самое жгучее солнце и смачивали свои волосы едким раствором с помощью губки. Эту операцию они повторяли ежедневно в продолжении нескольких часов подряд, пока волосы не принимали желаемого цвета, для чего обыкновенно требовалось несколько месяцев. У кого волосы были очень тонкие, те носили фальшивые косы или парики».
Ношение головных уборов сократилось, но не везде в одинаковой степени. В некоторых местах они были почти забыты, в других сохранялись только некоторые формы, а также распространялись иностранные. В Южной Италии, Сардинии, Флоренции и Сиене для защиты от солнца продолжали носить широкие соломенные шляпы. В этих городах, как и в Пизе, Неаполе и Милане, кроме соломенных шляп из прежних головных уборов остались чепцы, шляпы с круглой тульей, французские шляпы и высокие береты (тоццо), сходные с мужскими, которые иногда надевали (преимущественно в Сиене) поверх наброшенного на голову покрывала. Но везде, особенно в Венеции, большинство женщин предпочитало ходить с непокрытой головой или только накрывать ее вуалью.
Обувь изменялась все меньше, и ее пытались скрывать под одеждой. Брантом замечал, что итальянские дамы, подобно испанкам, тщательно прятали свои ноги. Это было связано с тем, что из желания казаться выше они носили башмаки на высоких колодках, высота которых доходила до одного фута, а иногда и больше. Эта обувь была так распространена, что, встречая даму в обществе, трудно было судить о ее росте. Некоторые из богатых куртизанок носили такие высокие подбашмачники, что не могли ходить в них без посторонней помощи. От них отличались башмаки на высоких подошвах, надевавшиеся поверх обыкновенных в дождливую погоду.
Верхнее платье по-прежнему выкраивалось цельным, без отделения лифа от юбки. В качестве одного из его видов появилось короткое распашное верхнее платье на пуговицах, с особым вырезом ворота и фасоном рукавов. Но этот покрой так и остался местным. Короткие верхние платья носили исключительно в Падуе, Брешии, Болонье и Неаполе. В первых трех городах они имели длину до середины икры и были распашными. В Неаполе их носили немного ниже колен, без талии и с застежками на юбке. Ворот широко вырезался дугой, талия спереди удлинялась мысом, иногда округленным. В Венеции лиф носили раскрытым спереди, с подложенным под него нагрудником со шнуровкой.
Монтень, которому прославленная красота итальянок пришлась не совсем по вкусу, не мог смириться и со свободным широким покроем одежды.
Привыкнув к французским обтягивающим платьям, он нашел, что у итальянок лиф недостаточно плотно охватывает талию, неотчетливо обрисовывает ее контуры, и что мужчины в Италии слишком любят полные женские бюсты. Но и он, как и Брантом, не мог не сознаться, что итальянки превосходят француженок в грации и умении одеваться.
Люди, проводившие большую часть времени на открытом воздухе, носили плащи с воротниками, доходившими до колен и длиннее. Накидки вроде немецкой шаубе стали тоже делать с довольно широким отложным воротником (шалью) и прямыми рукавами. Для зимы их, как и плащи, подбивали мехом. Высшие сословия, особенно знатная молодежь, носили, кроме того, плечевые плащи испано-французского фасона, но несколько длиннее и просторнее, что позволяло их лучше драпировать. К перечисленным фасонам следует прибавить более легкие распашные одежды различной длины, с рукавами или без них, в том числе длинный талар из суконной материи на шелковой подкладке, с короткими или иногда висячими разрезными рукавами, использовавшийся исключительно как домашний костюм.
До сих пор изменения костюма, как мужского, так и женского, состояли главным образом в переработке его прежних форм вместе со слабым заимствованием иностранных. С середины века влияние последних начинает проявляться гораздо сильнее. Сначала это произошло в больших городах—Милане, Риме, Флоренции, Неаполе, которые находились в тесном контакте с иностранцами. Иностранные, чаще всего французские формы, были приняты в Италии со значительными ограничениями. Выбиралось только то, что пришлось по вкусу, а также многое из своего, что дало в результате более свободные фасоны, чем те, по которым они формировались. Так было во всей Италии, кроме областей, занятых французами и испанцами, где были приняты их моды (по крайней мере высшими классами), а также в Венеции и Южной Италии, в которых старинный костюм сохранился дольше всего.
Из головных уборов постепенно один за другим исчезли головные повязки с длинными концами, шляпы с отогнутыми полями, высокие шапки, капуции и подушкообразные наголовники в виде кольца. Впрочем, последние, только в более красивой форме и уменьшенных размерах, еще долго оставались в употреблении под названием бальцо. Остались без изменения простые шапочки, береты и низкие узкополые шляпы. В тридцатые годы появились плоские шапки с узким отогнутым кверху околышем и колпаки, оплетенные шнурком наподобие сетки.
Длинная и широкая одежда осталась почти такой же, какой была ранее. Единственная перемена состояла в том, что теперь носили только длинную верхнюю одежду, надевая ее сверху обыкновенного платья. Впрочем, так было не везде. В Венеции, например, высшие сословия по-прежнему одевались в верхнюю и нижнюю длинную одежду. Эти одежды были различного цвета, но постепенно для отличия от официальной, соответствующей определенной должности, стали носить одежду одного цвета— черного.
Переход итальянского костюма к новым формам совершался очень, медленно. Несмотря на постоянные связи с Испанией, Францией и Германией, в Италии еще долго сохранялась старая мода, даже в таких городах, как Венеция, Рим и Флоренция. Проявления иностранного влияния стали замечаться в костюме не ранее 30-х годов 16-го века, медленно переходя к новым формам. Страсть итальянских женщин к дорогим тканям и богатым уборам не уменьшилась, а, скорее, усилилась благодаря развитию и усовершенствованию производств, изготавливавших эти и другие предметы роскоши. Между тем и здесь не было недостатка в законах против роскоши, которые тоже оказывались малоэффективными.
Строгий этикет придворной жизни касался и траурного костюма. В XVII веке везде в Европе черный цвет одежды определенного покроя и специфические аксессуары были обязательной траурной одеждой. Знаком глубокого траура было полное отсутствие украшений. Особенно тщательно был разработан женский траурный костюм. Он имел черное покрывало на специальном каркасе. Испанский этикет требовал, чтобы королева во время траура не покидала своей спальни, затянутой черной тканью в течение года. Для остальных испанок условия траура были менее жестки, но все их точно выполняли.
Последние десятилетия XVI — начала XVII вв. в Испании – время самой активной деятельности контрреформации, которая пытается захватить все стороны жизни, оказывая влияние на быт.
Сложная система, выработанная инквизицией, стремилась овладеть духовным миром людей, напитать человеческую психику мистицизмом, доведя ее до экстаза. Тонко используются все средства, способные воздействовать на мир чувств, в т. ч. изобразительное искусство, различного рода религиозные зрелища, торжественные процессии, музыка, наполнявшая храмы как ба небесным звучанием и, наконец, одежда, что заметно выяснилось в новом художественном решении королевского женского костюма.
В пределах установившегося типа костюма существовало несколько вариантов, каждый вариант – это новое оформление лифа. В портрете Марии Австрийской (старшей дочери Карла V) работы Санчо Коэльо лиф платья имеет отворот и открывает застегнутый спереди котт с высоким стоячим воротником и маленькой горгерой. Этот лиф имеет сходство с мужским хубоном и часто встречается на портретах второй половины XVI — начала XVII вв.
Классический испанский женский костюм до предела обострял все те черты «футлярности», которые начали складываться еще во второй половине XV века. Даже минуя литературные источники, основываясь лишь на изобразительном материале, можно сказать, что испанское понимание женской красоты было далеким от итальянского или французского. Классической правильности черт предпочитали своеобразие и живость выражения лица. Официальный придворный костюм отразил национальную особенность понимания женской красоты.
В первой трети XVI в. в различных областях Испании существовал местный костюм, в котором по-своему преломилась идея изоляции женщины. Особенно ярким и своеобразным был женский костюм Севильи. Здесь дольше, где-либо, сохранялось средневековое сюрко с боковыми вырезами, но оно не облегчало фигуру как французское, а падало свободными складками, скрывая ее форму. Даже платье «vestido» с узким либром имело также пышные рукава и широкую юбку, что обилие ткани лишало фигуру ее индивидуальных особенностей. Характерной деталью вестидо севильянок был короткий толик, из которого в XVII веке образовалась баска.