Глушкова Т.Н. История изучения древнего плетения и ткачества в отечественной археологии. Сургут, 2006.
Ковпаненко Г.Т. Сарматское погребение I в. н.э. на Южном Буге. Киев, 1986, с. 112-140.
Куприянова Е.В. Тень женщины: женский костюм эпохи бронзы как «текст». Челябинск, 2008.
Маразов И., Кабакчиева Г., Шалганова Т. Спасенные сокровища древней Фракии из коллекции Васила Божкова [Каталог выставки]. София, 2009.
Иллюстрации - в отдельных статьях данного раздела: иллюстрации 1-16, иллюстрации 16-30, иллюстрации 31-45.
Иллюстрации номер 36-46 включительно к статье:
Согдийцы на родине и за границей:
различия в костюме VI-VIII вв. н.э.
по изображениям в Согде и Китае
Иллюстрации номер 21-35 включительно к статье:
Согдийцы на родине и за границей:
различия в костюме VI-VIII вв. н.э.
по изображениям в Согде и Китае
Иллюстрации номер 1-20 включительно к статье:
Согдийцы на родине и за границей:
различия в костюме VI-VIII вв. н.э.
по изображениям в Согде и Китае
Список иллюстраций к статье:
Согдийцы на родине и за границей:
различия в костюме VI-VIII вв. н.э.
по изображениям в Согде и Китае
Литература к статье:
Согдийцы на родине и за границей:
различия в костюме VI-VIII вв. н.э.
по изображениям в Согде и Китае
Яценко, Сергей А. (Москва)
В искусстве Китая и китайских согдийцев в различных композициях достоверно отражены главные черты согдийского костюма сер. VI – сер. VIII вв., что легко объяснимо. Во-первых, речь идет о людях, хорошо известных и значимых для заказчиков.
IMKU (ИМКУ) - Известия материальной культуры Узбекистана. Ташкент
Izv. Yu. ONII (Изв. ЮОНИИ) - Известия Юго-Осетинского научно-исследовательского института
KSIÉ (КСИЭ) - Краткие сообщения Института этнографии Академии наук СССР. Москва
MIA (МИА) - Материалы и исследования по археологии СССР. Москва
Рисунки (plates)
1 - фигуры 15, 16, 29, 42; 2 - фигура 39; 3 - фигура 28; 4 - зал III; 5 - фигуры 6, 19, 26; 6 - фигуры 5, 18; 7 - фигуры 5, 6; 8 - фигура 19; 9 - многие фигуры; 10 - фигура 18; 11 - фигура 19; 12 - фигуры 5, 18, 28, 42; 13 - фигуры 19 (нижняя одежда), 26, 27; 14 - фигуры 5, 18; 15 - фигуры 26, 28, 39; 16 - фигуры 16, 39, 41; 17 - фигура 6; 18 - фигура 42; 19, 20 - фигура 6; 21 - фигура 28; 22 - фигура 18, (42 ?); 23 - зал III.
Литература к статье данного раздела сайта.
Agadzanov S.G., 1980. (Агаджанов С.Г.). Брачные и свадебные обряды огузов Средней Азии и Казахстана в IX-XIII вв.// Страны и народы Востока, вып. 22, М.
Ahunbabaev H., 1990. (Ахунбабаев Х.). Дворец ихшидов Согда третьей четверти VII в.н.э. на Афрасиабе.// Культура древнего и средневекового Согда. Тезисы докладов советско-французского коллоквиума. Ташкент.
Одной из них можно считать желание художника объединить персонажи в группы с количеством, кратным 5 (на западной стене - 5 китайских послов в ряд, за ними - 5 иноземных послов правее согдийца-переводчика - фигуры 20; 5 сидящих на ковре тюркских чиновников в сохранившемся нижнем ряду правой группы; на северной стене - 5 охотящихся китайцев. 10 хотанских дам в лодке; на южной стене в чаганианском посольстве - 5 женщин впереди и 5 мужчин позади).
В начале 90-ых годов М. Моде предпринял очень интересную и важную попытку доказать в специальной монографии, что на западной, северной и южной стенах зала 23/1 изображена взаимосвязанная в деталях композиция, связанная с реальными событиями, которые можно датировать точно - 648 г.н.э. (Mode, 1993).
Внимание исследователей часто привлекало изображение лодки на северной стене с 10 находящимися в ней женщинами (фигуры 11-20). “Сцена в лодке” трактовалась совершенно по-разному. Для изображенных характерна довольно жесткая иерархия, выраженная их местом в композиции и деталями костюма.
Два корейских чиновника стоят позади чачских послов на периферии композиции западной стены (персонажи 24-25). К ним не проявлено особого внимания со стороны официальных лиц Согда, и они не несут с собой никаких даров. Характер этого посольства остается во многом загадочным (см. ниже). Послы одеты в желтые короткие (выше колен) распашные кафтаны “чогори”, широкие и с широкими рукавами (что характерно для знати) и широкие шаровары “пади”, стянутые внизу шнурком.
Это продолжение статьи, начало смотрите в предыдущих статьях данного раздела.
Вероятная сасанидская принадлежность большинства из них и особенности их использования чаганианцами и согдийцами отмечались выше.
Существуют ли иные закономерности их распределения у персонажей с росписей Афрасиаба? Прежде всего замечу, что у представителя каждого этноса (согдийцев и чаганианцев) в каждой из сцен (на южной и западной стене) орнамент основного фона таких тканей никогда не повторяется.
Это продолжение статьи, начало смотрите в предыдущих статьях данного раздела.
Два последних народа до середины VII в. входили в состав единого Тюркского каганата, а затем - в состав Западнотюркского (Он Ок Эли) и его осколков. Влияние тюркской моды (а конкретнее - пяти южных племен Каганата - нушиби) породило сходные явления в мужской одежде на этой территории: распространение определенного типа кожаных сапог, стандартизацию длины подола плечевой одежды, ношение в ряде случаев знатью кос (см. на южной стене фигура 12, на западной стене фигуры 21-23), а также использование поясов с определенными типами накладных бляшек, пряжек и известным набором подвешиваемых к поясам аксессуаров.
Это продолжение статьи, начало смотрите в предыдущих статьях данного раздела.
Посольство Чача (упомянуто в большой согдийской надписи на западной стене) изображено в составе трех человек. К сожалению, фигуры их в средней части очень плохой сохранности.
Головы мужчин украшают кожаные (?) ленты-диадемы с одной (а у руководителя - чачского дапирпата - тремя) золотыми бляшками розетками (Рис. 3, 15). Диадема-лента с 3 подобными розетками известна в костюме знати иранских народов юга Средней Азии с античного времени. В I-II вв.н.э. она отмечена на изображении богини из Дальверзин-тепе (Les tresors..., 1978, рис. 28), в раннесредневековом Согде - на терракотах с изображением крылатого божества (Мешкерис, 1989, с. 230; рис. 125, 1).
Это продолжение статьи, начало смотрите в предыдущих статьях данного раздела.
К собственно согдийцам можно отнести 8 сильно фрагментированных изображений мужчин-европеоидов на западной и южной стенах, участвующих в приеме послов.
На южной стене согдийцами можно считать: 1) 4 мужчины, стоящих в свеобразном ажурном сооружении на платформе (вероятно, это свадебный шатер-girdek, как отмечалось выше), встречающих свадебную процессию с чаганианской невестой (фигуры 1-4); 2) 2 мужчины в повязках на нижней части лица (переданным в персидской зороастрийской иконографической традиции), ведущих животных, предназначенных в подарок жениху - коня (фигура 11) и четырех гусей (фигура 12) (Рис. 3, 8). (В Чаганиане, где господствовал буддизм, такие повязки представить трудно, но все встанет на свои места, если мы предположим, что дарственных животных сопровождают к священной особе царя именно согдийцы).
Это продолжение статьи, начало смотрите в предыдущих статьях данного раздела.
Посольство царя Чаганиана (чаганхудата) Туранташа а Самарканд, если верить трактовке Л.И. Альбаума, изображено наиболее пышным. Оно состоит, на мой взгляд, из 13 человек. На западной стене представлены 3 посла с главой миссии - дапирпатом (начальником канцелярии) Пукар-зате, который упомянут в надписи на этой стене и, вероятно, возглавляет шествие послов слева (фигура 4; первоначальный набросок его фигуры изображен правее: фигура 4 а).